Нашел в ЖЖ свои старые размышения. Сейчас бы я написал по-другому, но сохраню и этот текст.
По итогам недавних размышлений, чтения статей (в том числе о. Алексия Агапова) и проч. , поделюсь некоторыми тезисами о богослужебном языке. Ни на чем не настаиваю, но думаю именно так:
1) Для большинства новоначальных/неофитов не существует проблемы непонятности богослужения. Большинство с радостью спокойно «вычитают» три канона, последования и пойдут раз в пост причащаться с чувством собственного достоинства, или, скорее исполненного ритуала. И я сам с удовольствием купил себе молитвослов с церковно-славянским шрифтом. Более того, большинство неофитов будут с яростью возражать против любых изменений в «неизменном» богослужении. (К слову, любопытно, что еще в послевоенное время в Москве маленькие девочки в храме снимали платок с головы перед причастием).
Поэтому перевод богослужения на русский язык, помимо очевидной опасности раскола, будет почти наверняка антимиссионерской акцией. Он лишь оттолкнет ищущих в Церкви консерватизма, но новых слушателей не привлечет.
2) Но кроме миссии, есть еще и катехизация. И кроме приходящих в храм, есть уходящие из него. Ведь после первоначального знакомства с православием, человек часто хочет не просто ощущать себя причастным к древней традиции, но и желает эту традицию понимать глубже.
И здесь непонимание богослужения становится существенным препятствием и, думаю, является одним из факторов «уводящих» из Церкви. Безусловно, не основным, и не самым важным. И, конечно, о. Алексий Агапов прав, что на непонятность богослужения качество чтения и пения в храме влияет не меньше чем язык. Честно говоря, лично мне далеко не всегда удается понять на службе, какой Евангельский отрывок читается и лишь по одной услышанной строке удается понять о чем речь. Еще митр. Вениамин Федченков писал, что накануне революции семинаристы (а значит в основном «поповичи») не понимали чтения Апостола. Что уж говорить о современности.
Вариант «предложить всем изучать церковнославянский», конечно, выглядит красиво, но нереализуемо. Сегодня большинство граждан страны, русский-то язык знает плохо (я, например, так и не понял, где в этом предложении надо ставить запятую и нужен ли дефис 🙂 ). И пройти краткие курсы катехизации не имеет возможности. Да и лично мне, семестровый (правда заочный) курс ЦСЯ помог разобраться лишь с самыми базовыми вещами, оставив большую часть богослужебных текстов малодоступными для понимания.
3) Собственно для меня заставили задуматься над этим две вещи. Во первых, дорогая 
die_andere сообщила, что «Миром Господу помолимся» говорит о душевном мире молящегося, а не о мiре в смысле общины. (Особенно хорошо поясняет прошение ектеньи о «мире всего мiра»). После этого моя уверенность в том, что я «в принципе» понимаю богослужение и церковнославянский стала быстро таять.
И второе, это Псалтырь в дореволюционном переводе проф. Юнгерова, о чем соседний пост. «В общем, если вы меня спросите, каким, по моему, должен бы быть «перевод богослужения» на понятный язык – я сошлюсь на перевод Псалтыри проф. Юнгерова. Я не знаю какой это язык: русский ли, церковнославянский ли. Я знаю, что это понятный мне язык, который при этом звучит достаточно традиционно. И знаю теперь, что я практически не понимал (в смысле языка) примерно половину Шестопсалмия, не говоря уж о менее известных псалмах. »
4) Традиционное «Что делать?». Да, собственно, к сожалению или к счастью, пока ничего. В условиях современной ситуации в Церкви попытка всерьез навести порядок почти наверняка закончится расколом. И аргументами тут мало поможешь (вспомним, что большинство из считающих «новостильников» еретиками уверены, что Рождество празднуется 7 января, и вряд ли смогут назвать дату Благовещения). А проблема понятности богослужебных текстов, хотя и важна, но раскола не стоит.
Простое «подновление» богослужебных текстов вряд ли поможет решить проблему: отдельными словами тут не обойдешься.
Кроме того, я абсолютно уверен, что у нас сейчас нет сил, чтобы всерьез заняться переводом всего корпуса богослужебных текстов. Да, можно перевести неизменяемые тексты суточного круга, но переводить сегодня, например, Минею, было бы абсолютно несвоевременной тратой сил. Хотя и очень жаль, что такая огромная сокровищница Священного Предания остается для большинства недоступной (Еще раз осознал это, кстати, на праздник Успения, когда дома читали канон праздника (честнее сказать — вычитывали). Получилось как у котенка Гав: «Секретно и ничего непонятно». 🙂 )
Каких то легких решения проблемы, сложившейся с пониманием богослужения нет. То что нарастало веками невозможно исправить за годы и даже десятилетия. Но, мне кажется, это не самый актуальный вопрос современной церковной жизни. У нас немало гораздо более насущных проблем. Да и условия жизни изменились за века. Долгие века большинство населения могло воспринимать учение исключительно на слух.
Да, сегодня сложно воспринимать на слух текст богослужения в храме. И понимать церковнославянский текст. Но, с другой стороны, повторюсь, переживают об этом не столько новоначальные, сколько воцерковленные люди. Которые вполне могут найти другие решения проблемы. Тем более, что на наших глазах общедоступными (в городах по крайне мере) становятся электронные книги. 4 года назад, когда у меня появился КПК, лишь немногие читали в электричке с электронных носителей. Сегодня чуть ли не у каждого второго есть или книга с e-ink или смартфон с приличным экраном. И ничего не мешает во время чтения Шестопсалмия открыть заранее закаченный перевод Юнгерова, а во время чтения канона или пения стихир следить по тексту, скачанному с последование.ру. Я так по возможности и делаю. Правда в прошлый раз, Соня сидевшая у меня на руках в слинге настойчиво пыталась съесть КПК, но это детали 🙂
Хотя у Последование.ру есть огромный подводный камень, особенно для неофитов. Я, конечно, знал, что мы сильно сокращаем богослужение. И ничего плохого в этом не видел. Особенно после того как побывал на будничной вечерней службе в монастыре Успенского монастыря г. Саров. Там, действительно, чтицы-клирошанки пытались вычитать всю Псалтырь, что заняло часа три, а скорость чтения была такова, что я даже не смог следовать за 50 псалмом…
Но, все же, для меня было некоторым шоком, когда я узнал насколько сокращается богослужения на практике. Речь, конечно, совсем не о стихирах на 12 (которые положено петь по 12 раз). Но что читается три псалма за две кафизмы для меня было откровением. Кстати, я не считаю, что это плохо. Напротив, я считаю, что в нынешних условиях это более чем оправдано: монашеский устав богослужения невозможно реализовать для современного прихода. Да и на Руси, по всей видимости, никогда целиком по этому уставу и не служили. (Исключая, конечно, случай описанный Скабаллановичем, когда правильно отслуженное Всеношное бдение заняло где-то часов 9) Но, все же, говорить о неизменности богослужения в таком случае вряд ли стоит.